"Проходили... Да мимо"

Есть у некоторых педагогов любимая присказка: в ответ на нетвёрдое: “А мы это проходили...” – парировать: “Проходили, да мимо”. Особенно любима эта фраза у репетиторов, потому как именно им чаще всего приходится возвращаться на классы назад, обнаружив в голове ученика многолетний ветродуй и засушливую степь, где можно найти разве что чахлые ростки последних изученных тем, пока, до контрольной, ещё как-то держащихся.

Это удивительный механизм, на мой взгляд, достойный внимания психологов: как ученик средней школы умудряется осваивать усложняющуюся программу, даже получать оценки выше двойки, давно растеряв все знания прежних лет. Как не валится пирамида, не имеющая, по сути, фундамента? Этот феномен для меня тем более загадочен, чем массовее он становится.

С некоторыми предметами такую ситуацию ещё можно, хоть и с натяжкой, объяснить непреемственностью курсов в разных классах. Ну не выучил ботанику в пятом, зато отличился в зоологии в седьмом. Но ведь в большинстве своём материал изучается концентрически, круг знаний по той или иной теме расширяется из года в год, основываясь на уже имеющейся информации. Как же получается, что этот круг становится тором, бубликом с вымывающейся и расширяющейся серединкой?

Будучи нешкольным преподавателем английского, каждый сентябрь наблюдаю одну и ту же картину. Набирается группа подростков нулевого уровня. Как правило, все из разных школ. Для меня это самый сложный контингент на первом занятии: если с малышами всё более-менее предсказуемо (начнём с приветствия и цифр до десяти), то какой сюрприз могут преподнести семи-девятиклассники? Они уже много лет учат язык в школе, как воспримут, если предложить им повторить “один-два-три” и алфавит?

К моему облегчению, и в этом году, как и каждый раз, урок не срывается, все предложенные программой темы актуальны. Запинаясь при первом произнесении звуков незнакомого языка, старательно повторяют базовые фразы, типа “Как дела? Рады вас видеть”, с радостным огоньком открытия обнаруживают закономерность в образовании числительных от тринадцати до девятнадцати и круглых чисел. Ну, думаю, это обстановка незнакомая, потому и материал кажется в новинку. Но в следующий раз то же самое – месяцы и дни недели повторяем целое занятие, чтобы закрепить правильное произношение. Через несколько недель, добравшись наконец до темы множественного числа, не выдерживаю, спрашиваю: “Неужели вы не изучали этого в школе?!” – а в ответ: “Так это же давно было...”.

Что значит – давно? А как вообще можно что-то понимать в учебнике для 9 (!) класса, не владея правилами даже за второй? На что ребята с гордостью: “А у нас в школе четвёрки по английскому!”

И все они из разных школ, из нормальных семей, то есть трудно винить конкретного педагога или психолого-социальные особенности. Усваивают материал хорошо, даже с желанием. Чем же объяснить такую вопиющую, с моей точки зрения, картину?

Может, особенностями самой программы?

Я уже много лет не работала по программам русскоязычных авторов, хотя с них начинала. Не из принципа, так сложилось. И много лет не открывала наши школьные учебники. Пока в школу не пошла моя дочка. Мы с ней готовились к английскому загодя: изучили алфавит, те же цвета, цифры, много слов (в объёме, предлагаемом всеми иностранными учебниками для первого года обучения семи-восьмилеток) и некоторые доступные ей конструкции. И каково же было моё удивление, когда почти ничего из этого ей не потребовалось! Оказывается, нужна была транскрипция и совсем другая лексика. Хорошо, согласилась я, другая программа – другие требования. Хотя и не поняла, зачем в первый же месяц детей загружают непонятными им транскрипционными значками. Уж если они так важны второклассникам (что очень спорно), то почему нельзя дать их позже?

А дальше началось невообразимое. В конце сентября мой ребёнок принёс задание: составить рассказ о семье. Какой рассказ, когда мы только транскрипцию изучили, слов ещё не знаем? И пошло-поехало... Объяснялось всё просто: дети учились по учебнику Верещагиной, Притыкиной для второго класса, минуя первый, поскольку английский язык в первом классе, как известно, у нас запретили. А в этом учебнике объём информации нарастает сразу в геометрической прогрессии с опорой на якобы уже изученное в прошлом году. Явная абсурдность ситуации ничего не меняет, разве что вынуждает родителей срочно нанимать репетиторов. Допустив мысль, что наша гимназия в очередной раз отличилась, звоню приятельницам – учителям школ. И – о ужас – вместо ожидаемого сочувствия и возмущения от всех слышу грустное: “Да, и у нас так же, и мы маемся. А что делать?” То есть создаётся абсолютно нелепая картина, когда учащиеся неязыковых школ учатся по программам для спецанглийских, к тому же перескакивая через классы, и это становится всё более массовым явлением.

В откровенном разговоре дочкина учительница призналась, что просит родителей идти самостоятельно на урок-два впереди программы, только тогда есть эффект. То есть её работа сводится преимущественно к проверке и оцениванию работы репетиторов. А если в семье на репетитора нет денег? И родители не могут помочь?

Именно такова ситуация в семье моих знакомых, позвонивших как-то поздно вечером в слезах. Девочка в четвёртом классе, язык учит всё по тому же учебнику Верещагиной с первого класса (тогда это был обязательный факультатив), по пять часов в неделю (школа НЕ с углублённым изучением английского языка). Информации на ребёнка сваливается столько, что она не успевает её даже понять, не то что отработать и запомнить. Вот и попросили помочь решить тесты.

И тут-то ларчик открылся. Стало понятно, почему ни многочисленные курсы, ни репетиторы без работы не сидят. Потому что наши учебники по английскому (не берусь утверждать, что все) созданы либо специально для того, чтобы обеспечить преподавателям стабильный приработок, либо с вопиющим незнанием детской психологии. Давать такое количество теории и абстрактного материала можно в старших классах, но в начальных – увольте. Кто может объяснить, почему русские дети степени сравнения прилагательных английского языка изучают в четвёртом классе, а русского – в шестом? До одиннадцати лет у детей, как известно, преобладает конкретное, а вовсе не абстрактное мышление. Им ещё сложно запоминать общие правила чужого языка и отдавать себе отчёт не только в том, о каком времени они повествуют, но и как эту конструкцию сформировать. А им сразу в начальной школе дают и несколько настоящих времён, и прошедшее, и будущее, и утвердительные предложения, и отрицательные, и вопросы. Плюс “по-мелочи” всякие наречия и тому подобное.

Ещё один бесспорный факт – дети легче запоминают то, что вызывает у них положительный эмоциональный отклик, а бесконечные тексты для перевода и пересказа и довольно бессмысленные предложения в упражнениях чаще оставляют их равнодушными.

Если опираться хотя бы на эти два положения да отрабатывать материал должным образом, то можно получить ожидаемый результат. А если пичкать десятилеток тестами сразу на десять правил с исключениями и частными случаями, то получаются слёзы и та самая баранка к девятому классу, о которой я уже говорила. Вроде всё учили, только ничего не помним.

Уверена, что дело не в школьных учителях. Они обязаны учить по тем учебникам, которые им навязывают сверху. И ещё могу предположить, что определённую роль в этой ситуации играют деньги. Потому что хорошо себя зарекомендовавшие во всём мире (если по ним правильно работать) книги покупаются за рубежом, а нам нужно поддерживать отечественного производителя. Всё-таки учебники – не автомобили, тут приказной тон ожидаем и уместен. Но даже если и так, мы не против поддерживать своих, только дайте нам нашу хорошую альтернативу хорошим западным книгам. Ведь и у нас есть светлые головы, способные не изобретать кривое колесо, а совершенствовать уже имеющееся, приспосабливая его под наши российские потребности, под особенности изучения английского на базе не любого иностранного вообще, но конкретно русского языка. Тем более, что и такой опыт уже есть, и нельзя сказать, чтобы неудачный. А пока в нашей начальной школе самыми массовыми будут программы, не создающие в голове системы, а только битком забивающие эту голову всем подряд, учителя будут работать по следам репетиторов. А это, знаете ли, можно при желании подвести даже под нарушение конституционного права на бесплатное образование.